3 апреля жители Металлургического района Челябинска встретились с православным писателем и журналистом Юрием Воробьевским. Творческая встреча прошла в ДШИ №5, и, как оказалось, при содействии Челябинской епархии на Южном Урале прошло несколько подобных встреч. Зрители с огромным вниманием послушали писателя, который оказался прекрасным, очень интересным рассказчиком, а потом задали вопросы.
В мероприятии приняли участие настоятель храма святого великомученика Георгия Победоносца Владимир Воскресенский и клирик храма отец Дионисий Смирнов. Отец Владимир благословил творческого гостя, поблагодарил за труды и интересный рассказ, а затем Юрию Юрьевичу была подарена на память икона Георгия Победоносца. Многие с удовольствием приобрели книги писателя, среди которых были «Незримые старцы», «Черный ящик», «Пятый ангел вострубил» и «Бедлам». Все желающие получили автограф писателя и сфотографировались с ним на память. В целом общение продолжалось около трех часов, но, думается, никто не пожалел о потерянном времени. Юрий Юрьевич – человек, безусловно, высокообразованный и интеллигентный, и что особенно приятно, все душой болеющий за состояние духовной жизни нашего общества, судьбу России и нашего народа.
Конечно, передать настроение и содержание всего сказанного невозможно. Это очень красочный рассказ, насыщенный разнообразными, интригующими деталями, неожиданными поворотами и открытиями. Признаться, от некоторых подробностей было жутковато – мурашки по коже, и почти все время в зале стояла полная тишина. Зрители погрузились в атмосферу святой горы Афон, вместе с паломником прошли счастливые и трудные, радостные и опасные афонские тропы, услышали о подвижниках Святой горы, о том, какие страшные испытания подстерегают порой не только беспечных, неискушенных паломников, но и многоопытных насельников. Духовная брань или третья мировая война, начавшаяся с сотворения мира, яростные атаки демонического мира не прекращаются здесь ни на минуту. И единственное оружие, которым нужно пользоваться непрестанно – это горячая, неотступная молитва. На этом рассказчик убеждался и на собственном опыте. Неслучайно кто-то из старцев увидел однажды видение: монахи поднимаются на вершину горы по четкам, словно по лестнице, неспешно перебирая их по зернышку.
Многие из воспоминаний о посещении Афона вошли в книгу Юрия Воробьевского «Незримые старцы». Писатель пояснил, что значительная часть его книг и фильмов посвящена разоблачению «мировой закулисы» – той самой, что стремится тайно управлять миром и диктовать свою волю власть имущими. А поездки на Афон совершаются писателем для утешения и духовного подкрепления. Но и здесь случаются неожиданные вещи. Если первые разы Афон дает человеку только радость, то потом посылает многие опасные испытания. Однажды Юрий Юрьевич сам пережил момент, когда ночью к его келье подкрались демонические силы. С той стороны, где была только скала и море, послышались шаги. И тогда он всю ночь, боясь остановиться даже на секунду, читал Иисусову молитву. Ему казалось: если остановить молитву даже на миг, рухнешь в пропасть, гораздо более страшную, чем в Каруле… А когда утром солнце озарило верхушки скал, паломник вдруг почувствовал силу слов: Иисус – Солнце правды…
Делясь впечатлениями об Афоне, Юрий Воробьевский вспомнил многие интересные встречи, важные открытия и переживания. Его рассказ был очень искренним и задевал за живое. И, конечно, писатель не обошел вниманием наиболее известного и любимого россиянами старца Паисия Святогорца. Особенно памятны удивительные слова, что самое главное для каждого человека – это духовная война, где не нужно иметь автомат, а необходимо совсем другое оружие. Но чтобы пойти на эту войну, нужно сначала получить повестку от Бога и занять данный тебе пост, и тогда уже сражаться до конца. «Я желаю вам тоже получить повестку от Бога», – сказал писатель в заключение…
После встречи некоторые из прихожан Свято-Георгиевского храма (кстати, участницы сестричества) высказали свои впечатления.
- Сегодня мы открыли для себя нового православного публициста, – говорит Людмила. – Во всяком случае, я, человек темный, ничего ранее не слышала и не читала. А сейчас я слушала его, просто затаив дыхание. Незаметно пролетело время, абсолютно, и как хочется, чтобы он еще приехал. И мне повезло: я пришла на встречу без денег, но Бог помог: приобрела его книги…
- Встреча очень интересная, – говорит еще одна участница, Антонина. – А особенно интересно было послушать про афонских монахов, которые молятся на таком высоком уровне. Мы ходим в храм, но мы люди обычные, светские, молимся, как можем, а там старцы на таком высоком уровне молятся – почти ангельском. Темы книг писателя очень актуальны, мы обязательно их почитаем. Слава Богу, спасибо организаторам…
Конечно, пересказывать монолог писателя – дело неблагодарное, лучше всего прочитать книги, посмотреть фильмы, заглянуть на авторский сайт. Но отдельный фрагмент выступления Юрия Воробьевского мы все-таки приведем – для «затравки».
Афон загадочный и прекрасный
- В среднем каждый год, вот уже 15 лет, я езжу на Святую гору. Когда меня спрашивают: «Какой он, Афон?», я отвечаю словами известного старца. На вопрос послушника: «Какой Афон?» он сказал: «Там рай». Потом подумал немного и добавил: «Там – ад», потом подумал еще немного и сказал: «И все-таки там – рай»... Афон действительно прекрасный, загадочный, страшный.
Последняя моя афонская книга, которую читатели назвали бестселлером, называется «Незримые старцы». Самое загадочное, самое удивительное предание Святой горы Афон о том, что есть братство незримых старцев, которые по своей молитве обладают сверхчеловеческими качествами, которые не вписываются в природу человека. В том числе, они могут быть невидимыми, когда они этого хотят. Предания об этом на Афоне записаны, по крайней мере, на бумаге с 18 века. Некоторые спорят о том, что это за старцы – те, кто уже ушли из земной жизни или старцы во плоти? Все это – реальные люди.
Дело в том, что на Афоне иногда бесследно исчезают монахи высокой жизни – и считается, что дело не в том, что существуют пропасти, ужасные змеи и другие вещи, которые подстерегают человека в горах Афона. Считается в таких случаях, что умер очередной из братии и незримое братство забрало себе еще одного монаха. По преданию именно это Афонское братство должно отслужить последнюю литургию перед концом света на вершине Святой горы.
На вершине Святой горы – храм Преображения Господня, цель многих афонских паломников, с Божьей помощью и я туда поднимался несколько раз и даже причащался там. Ежегодно туда поднимается крестный ход на Преображение Господне, а так в основном поднимаются паломники из России, с Украины, Белоруссии, то есть – наши. И этот подъем, вы знаете, вещь сугубо духовная. Иногда поднимается и достигает вершины, кажется, еле живой от усталости 80-летний протоиерей, и в то же время молодой спортсмен сходит с дистанции: «Хоть убей меня, не могу». Точно так же немецкие туристы, которых на Афон влечет дешевый экстремальный туризм: подняться выше Панагии – часовни, куда, по преданию, поднималась Божья Матерь, последние 500 метров, не могут.
Когда я вспоминаю Афон, я вспоминаю даже удивительные какие-то запахи, афонские ароматы, которых нигде больше нет в мире. Иногда выходишь на раскаленную от солнца поляну – и вдруг тебя охватывает какой-то удивительный аромат, и ты думаешь: что это? Это настоянный на солнце запах горных трав или это что-то другое? Мы знаем, как уже в наше время происходили такие случаи: монахи начинают разбирать какую-то старую кладку, и вдруг появляется чудное благоухание – начинают разбирать сильнее, а там чьи-то мощи благоухают. Потом ночью приходят давно уже ушедшие из земной жизни монахи и говорят: «Заложите обратно кладку, никому не говорите, что нас нашли. Нас никто не знал при жизни, пусть никто не знает и после нашей смерти земной. А скажете, когда уже сами станете умирать, но не говорите, где». Это удивительное афонское свойство – скрывать свои подвиги, о нем тоже много рассказывается в книге «Незримые старцы».
Вообще, когда мы смотрим на известную икону «Собор афонских святых», мы видим в первом ряду всем известных святых, а за их головами, плечами видны только нимбы, сонм нимбов. Мы знаем, что сонм святых за тысячу лет породило афонское монашество, но прославлено очень мало…
Когда мы в последний раз в дикую июльскую жару поднимались на Святую гору, я подумал, оказавшись на такой поляне: что это? По преданию, и так говорят многие, есть так называемый крест, где сходятся тропинки от разных обителей, и дальше вверх поднимается только одна тропинка. В этом месте горный широколиственный лес, и говорят, что где-то в этом месте существует незримый храм, где собираются и молятся незримые старцы. Иногда оттуда доносится удивительное благоухание, иногда слышат звуки песнопений. И поднимаясь в очередной раз, я подумал: «Моя первая книга об Афоне «Наступить на аспида» написана уже несколько лет назад. С тех пор было много поездок, много нового, удивительного материала, а не написать ли мне книгу, чтобы так она и называлась: «Незримые старцы»?
Дело в том, что на Афоне каждый паломник может встретить своего незримого старца. Я об этом всегда говорю, и сначала это удивляет многих. И в каждой обители, большой или маленькой, существует хотя бы один человек, старец, молитвами которых в первую очередь эта обитель, эта братия спасается от раздирания диавольскими кознями, потому что Афон – это, конечно, место очень интенсивных атак демонического мира. Иногда этот молитвенник – совершенно очевидный всем человек, всеми почитаемый старец, может быть, почтенный игумен обители, а иногда это может быть совершенно неожиданный человек. Возможно, его считают пьяницей, а на самом деле он, юродствуя, скрывает удивительный подвиг, который оказывается известным уже впоследствии, когда в соответствии с древней византийской традицией, через три года после смерти афонского насельника, раскапывают его могилу и поднимают его главу и косточки в костницу. И тут глава афонского монаха иногда преподносит сюрпризы. Потому что существует афонское понимание: какие-то признаки говорят о серьезных нераскаянных грехах, какие-то говорят, что монах был в общем-то нормальный, а иногда глава оказывается как бы янтарной, восковой, иногда она благоухает и даже мироточит...
Когда плоть истлевает, остается подлинное лицо человека. По крайней мере, на Афоне это так. И вот ты приходишь в костницу сербского монастыря Хелендар и видишь, что в отличие от других подписанных глав (подписаны имена, год смерти) в отдельной раке хранится такая янтарная голова, практически нашего современника. Это голова не игумена обители и не какого-то почитаемого духовника, и даже не монаха, а голова трудника, простого рабочего, который много лет работал в обители, считал себя недостойным монашеского звания, и, тем не менее, после смерти за подвиги, которые стали известны потом, Господь его так отметил.
Каждый человек, встречаясь с каким-то монахом, может встретиться с таким старцем, со мной это было. Со схимонахом Антонием, болгарином, мы познакомились в 1997 году. Когда-то он жил в Софии, был очень известным, подающим большие надежды борцом (вольный стиль), мастером спорта, побеждал на международных соревнованиях, ему светила блестящая карьера. Но в какой-то момент человек начинает понимать: есть престол Божий, есть – пьедестал почета, есть баловство на борцовском ковре, а есть настоящая вольная борьба, когда ты склонил свою волю к страшной борьбе, один на один, с демоническим миром – и выходи. Потому что это одна из задач афонской схимы или схимы вообще.
Реальность страшного мира зла, который существует рядом с нами, и о котором многие боятся даже думать, была показана Тодору (будущему отцу Антонию) с детства. Его мать была очень верующим человеком, но бесноватой, так Господь смирял ее плоть. Чудовищным, как бы мужским голосом она извергала страшные вещи, и видимо, помысел отмолить свою мать, выйти на эту битву у Тодора возник именно тогда. Из тех, кто его знал, некоторые догадывались, что он юродствовал. Наизнанку, наперекосяк одета курточка, на самые глаза надвинута камилавка, смотрит как бы исподлобья, а сапоги всегда просят каши. Мог, чтобы утешить своего товарища, спеть или даже станцевать народный танец. И люди удивляются: это такой афонский монах? Да, друзья мои. Он был такой внешне, и никто и не подозревал, что это был блестящий выпускник Софийской духовной академии, человек необычайно образованный, помимо духовного зрения он обладал удивительными энциклопедическими знаниями, в совершенстве знал восемь языков.
Когда он со своим другом решил идти на Афон, пришли они к известному, и ныне здравствующему греческому старцу Папе Янису: «Папа Янис, благослови нас подвизаться в пустыне». А он: «Нет такого благословения, идите в свой Зограф болгарский, кто претерпит все, что там происходит, тот получит венец великомученика Георгия». Но через некоторое время добавил: «Приедет на Афон маленький Рафаил и вас утешит».
Какой маленький Рафаил, было совершенно непонятно. В то время Папа Янис никакого отца Рафаила не знал, просто ему было открыто, и он сказал. Действительно, через пару месяцев будущий монах Тодор пошел в болгарскую обитель, стал членом братии и вскоре узнал, что приехали братия из России, и болгары дали им небольшую келью во имя Иоанна Богослова. Побежал туда: «Что за русские такие?». Встречает красивого, представительного монаха с большой окладистой бородой: «Ты отец Рафаил?» – «Нет, Рафаил – вот он, маленький». Антоний, такой непосредственный, даже запрыгал от радости: надо же, старец сказал – и это сбылось. И действительно, он прилепился к отцу Рафаилу Берестову, стал его духовным чадом.
Однажды он пришел и сказал: «Отец Рафаил, я скоро умру» – «Ну что ты, отец Антоний, слава Богу, есть врачи, подлечат тебя»… 25 лет человеку. «Нет, я скоро умру. Есть благословение игумена обители, постриги меня в схиму»…
И вот отец Рафаил рассказывает, уже в наше время: «И вот постриг, он ползет, а я говорю: «Все кончено, вставай». И тут отец Антоний обнял мои ноги и зарыдал, и я прочувствовал такое величие и трагизм момента, что просто ком в горле застрял, еле сдержался»…
На Афоне все несколько иначе, размыта грань между нашим физическим миром и миром иным… И вот дальше отец Рафаил рассказывает: «Я стою в алтаре, отец Антоний – новопостриженный в схиме, и к нему приближается какой-то темный столб и закрывает его собой так, что просто не видно его. Я говорю: «Антоний, что такое?», а он: «Старец, он снова здесь. Благослови меня бороться с ним до последнего вздоха».
Вот борьба до последнего вздоха, настоящая вольная борьба. Через некоторое время отца Антония нашли в его келье мертвым, с четками в руках. Он боролся до последнего вздоха и не выпустил четки до самого конца. А когда через три года подняли его мощи, то скитоначальник Андреевского скита отец Ефрем сказал: «Такой главы я не видел никогда». Действительно, янтарная голова.
И сейчас начинают вспоминать, каким был Антоний. В свои 25 лет он входил в собор старцев обители, и когда начинались какие-нибудь разночтения и серьезные проблемы, игумен говорил: «Позовите блаженного». Приходил блаженный – и все поражались, каким образом этот молодой человек разумно разрешал все вопросы. Кстати, мать свою он отмолил, она умерла уже после него, в схиме, схимонахиня Антония.
Когда мне сказали: «У отца Антония преподобническая голова», это было для меня потрясение. Он был святым, на Афоне так считается, и я знал его, я с ним беседовал, как с вами, мог до него дотронуться. Я видел в нем симпатичного молодого монаха и не видел в нем старца. Старец – это ведь не седая борода, не возрастная категория.
И такие люди есть на Афоне в наше время. Я длительное время знал схиархимандрита Стефания. Тоже был человек необычной судьбы, его расстреливали. Он был четником, сербским партизаном. Рассказывал: «Меня двое коммунистов расстреливали в упор из автомата, и вдруг я чувствую (а он уже был верующим человеком), что ни одной царапины нет! Стреляют в упор, а пули проходят по периметру тела – обжигают, рвут одежду, и я подумал: «Матерь Божья, если Ты меня спасешь, то я приду на Афон монахом» – и бросился бежать. И вдогонку пули ложатся»… Так и ушел, и пришел пешком на Афон. Потом помимо обителей, где он жил, 50 лет провел в пещере в Каруле.
Каруля – удивительное место. Раскаленная скала, обращенная к южной части Афона, где в пещерах, в ласточкиных гнездах подвизаются старцы и в наше время. Я там ночевал пару раз, там дышать нечем ночью. Хотя море – вот оно, внизу, в ста пятидесяти метрах, а дышать нечем. Но это же не самое страшное, что там есть! Пустыня…Так вот: отец Стефан жил в этой пещере и добирался, держась за цепи, по отвесной скале. Он был человек необычайной силы, поднимал 50-килограммовые мешки с цементом, бревна, чтобы слепить каменный мешок под названием келья. А в пещере было два зальчика, и в каждом зале было маленькое озерцо, а в озерце водились рыбки – это на большой высоте…Причем это было место, где ранее подвизался Сафроний Сахаров, ученик старца Силуана…
Материал подготовила Римма Галимханова
|
<< Предыдущая Благовещение Пресвятой Владычицы нашей Богородицы |
Следующая >> Память Иоанна Лествичника |
| Еще статьи... |
